Я стоял в коридоре, холодный и влажный воздух хлынул в лёгкие горным ручьём и разбился на ручейки, а ручейки впитались клетками тела и наполнили их энергией, стекавшей от шеи вниз, к ногам, и в груди возникло стеснение, какое бывает в переполненном водой озере — нет больше места, а вода прибывает и хочет размыть берега, раздвинуть их, смять, и, кажется, есть для этого силы, но вода
затопляет прибрежные низменности, напряжение уходит, и озеро успокаивается.