Уже в сумерках закруглили последнюю борозду, запахали огрехи на поворотах и, недолго мешкая, перетащили плуги на соседний загон, чтобы завтра с утра начать с нового места новую полосу.
У официанта было непроницаемое лицо и руки пианиста — он действовал ловко, но неторопливо, каждое закруглённое движение имело маленький изящный «хвостик», похожий на росчерк пера.
Между двумя вертикальными скрижалями (одни строго прямоугольные, другие с закруглёнными углами) клали ещё 5 плоских камней, которые были важнее могилы, потому что считалось, что в земле находится только тело, тогда как душа обитает на камнях.