Каждое солнечное или лунное затмение будет предоставлять возможность для новых экспериментов, состоящих в «замене глаза наблюдателя фотографической пластинкой и в электрической регистрации того мгновения, когда свет проникает в камеру обскуру».

Что касается регистрации, химического аспекта фотографии, в своём функционировании она закрепляет репрезентацию одновременно биполярно (с одной стороны — вещь, с другой — изображение) и в одном направлении: от вещи к изображению, от внешнего (мира) к внутреннему (камере обскуре).

Перед лицом кризиса истины, потери доверия, затрагивающей как рисунок, так и письмо, искусство и прессу, и в ответ на глубокое сомнение, объектом которого все они стали, фотография обновляет процедуры истины, механизируя оптическую истину (истину камеры обскуры и объектива) и удваивая её истиной контакта (отпечатка), соединяя таким образом физику с химией.

Фотография, вовсе не возникшая ex nihilo, появилась на скрещении двух видов светских знаний и умений: с одной стороны, это камера обскура, оптика, с другой — светочувствительность некоторых веществ.

Они придумали не только камеру обскуру, которая занимает важное место в фотографическом методе, но и камеру люсиду с лупой в знаменитых итальянских ведутах, а также физионотрас, не говоря уже о многочисленных методах печати и размножения гравюр.

Там вся штука заключалась в том, что два разноимённых электрода жизни и смерти постоянно менялись местами в небольшой зеркальной камере, что-то вроде камеры обскура.

Именно поэтому в 1840‑е годы складывается союз микроскопа и камеры обскуры.

Традиционная камера обскура, которая сама по себе является только «зеркалом, где ничего не остаётся», отныне осталась далеко позади.