И тут самое неприятное то, что волны прибоя выше и круче волн открытого моря, и на них шлюпка зарывается, резко теряет ход, плохо слушается руля, заливается с кормы водой или, что самое опасное, развёртывается бортом (в морской терминологии именуемой «лаг») к волне и может вообще опрокинуться.

Из волн прибоя на пляж, неуклюже ковыляя, выбирались сотни морских черепах, ползли бок о бок с такой мрачной целеустремлённостью, как будто от этого зависела их жизнь.

Подходящей бухты для выгрузки поблизости не оказалось — баркас к берегу подойти не мог, поэтому повстанцам, чтобы добраться до суши, пришлось прыгать в пенистые волны прибоя прямо в одежде.

Но даже если бы мне и удалось подсчитать количество лежащих на песке тел, зачастую кучами по несколько мёртвых особей сразу, я вряд ли бы смог оценить количество мёртвых птиц, колыхавшихся в волнах прибоя.

Город был скован белым молчанием, на пляже беззвучно лежала волна прибоя, как небрежно брошенный у края моря кусок кружева, резные листья пальм, большие и молчаливые, словно врастали в жаркий полдень.

Пенистые волны прибоя медленно, словно устав от долгого бега по необъятным океанским просторам, лениво накатывали на берег и с шумом рассыпаясь, гоняли взад и вперёд мелкие камешки, наигрывая чарующую песню моря.

Если выделить небольшую массу воды вблизи поверхности чудно окрашенного тихоокеанским закатом моря, то окажется, что в волне прибоя её траектория напоминает эллипс или окружность, а плотность не меняется.

Берег оказался песчаный, и этот наносный песок был до того лёгок и сыпуч, что когда мы ступали на него, то уходили в него чуть не по колена, но он тотчас же рассыпался, и набежавшая волна прибоя смывала нас обратно в море.