Странное испытываешь чувство, когда положение автора позволяет тебе взглянуть на события и с другой стороны: велико искушение «подправить» судьбу — столкнуть как бы случайно людей, которые никак не могут встретиться; ответить на вопросы, которые порой мучительно ищут герои, а ты-то, автор, уже знаешь ответ... Но у повествования есть свои законы, а автору не дано право ни встать над происходящим, ни вмешаться в него.

Ведь главный герой этого сочинения, центр притяжения всего внимания — сам автор, с обострённой чувствительностью буквально кричащий о своём «я» и повествующий некоему князю о своей горестной судьбе.

Во второй части статьи автор поставил вопрос о влиянии ссуд под «населённые имения» на судьбу крепостнического землевладения, сравнив поземельный кредит в первой половине XIX в.

Автор «Комсомольской богини» решился рассказать о трагической судьбе женщин в коммунистическую эпоху, когда идеология пыталась отменить законы природы и достижения цивилизации и отводила женщине роль солдата или рабочего, стыдливо замалчивая эротическую сторону человеческих отношений.

Автору неизвестна, к сожалению, судьба этого предложения.

Но автор, описывая судьбу молодых людей, расставляет акценты так, что становится понятно его личное отношение к происходящему.

И с этими словами, вверив свою судьбу небесам, автор и его герои покинут вместе с читателем уютную гавань и выйдут в бушующий страстями океан жизни.

Дальнейшая судьба машины автору неизвестна.