Труднее — поскольку любая светская литература была в семинарии запрещена, и чтение её строго наказывалось.

Ничего, приобщу к светской литературе.

Именно его творчество выдвинуло еврейскую светскую литературу на уровень мировой.

Церкви принадлежала абсолютная монополия на книгопечатание, светская литература если и существовала, то в рукописных копиях, а что-то, помимо псалтирей и требников, издавали только по царской воле.

Однако, утверждая, что «русская литература была христианской» -LSB- Евангельский текст, 5 -RSB- и «во многом православной» -LSB- Кирилл (Гундяев), 45 -RSB- (что, конечно же, верно), мы не должны забывать о драматизме взаимоотношений светской литературы XIX в.

Разумеется, не все монахи были достойны того высокого звания, которое они носили, но всё-таки выдумки и ангажированности в летописях по определению неизмеримо меньше, чем в светской литературе, а значит, и достоверность их не может быть сведена до уровня «косвенного указания на что-то».

В «Проскомидии», что названа так потому, что приуготовляет само развитие действия (в светской литературе этот фрагмент можно было бы назвать прелюдией, вступлением, прологом), недвусмысленно дано понять: лирическая героиня этой вещи будет её главной героиней, по сути, это дневник, написанный литургическими символами.

Чаще всего страсть возбуждается ярким чувственным образом; поэтому для приготовления к молитве образы, навеянные светским искусством и светской литературой, а также грёзами и фантазией, должны безжалостно изгоняться, как воры, проникшие в наш дом.