Главный герой фотографий представал то сенатором в римской тоге, то революционным матросом в кожанке и бескозырке, то персонажем ибсеновского или чеховского тягучего абсурда — тогда на нём был тесноватый пиджак и соломенная шляпа.

Я схватила пропахшую вонючим дымом простыню, завернулась в неё, на манер римской тоги, поискала глазами лавровый венок, но, видимо, ещё не заслужила, поэтому продолжила.

Ни золота, ни самоцветов не было на нём — одеяние его составлял широкий и длинный, до пят, плащ, надетый подобный греческому гиматию или римской тоге, но с рукавами и воротом.

— Видите ли, — сказал я, поправив свою римскую тогу с тремя синими полосами, — легенда о нём тревожит умы многих римских граждан, и я решил своими глазами удостовериться в правдивости того, что о нём говорят.

Он всегда носил какой-нибудь пояс поверх своей белоснежной римской тоги и внутри каждого из его поясов были карманчики, застежечки, булавочки, записочки, карты, манускрипты разных веков и портреты древних правителей.

На мой взгляд, душа подобна банной простыне: пространщик выдаёт её гостю, тот накручивает простыню вроде римской тоги, потеет в ней, вытирает об неё жирные от разделки вяленого леща руки.

Московский художник-попсовик изобразил полковника в совершенно непривычном для людей его профессии одеянии — вместо формы с наградами и фуражки тот был облачён в римскую тогу, а голову украшал венок из лавровых листьев.

Хозяин особняка поправил простыню, закрученную вокруг рыхлого, раскрасневшегося тела на манер римской тоги, и несколько подобострастно указал гостю на плетёное кресло.