Как только она закашливала, то сразу начинала горько плакать, но не потому, что у неё что-то болело — просто она знала, что мама сейчас же пойдёт к своему рабочему столу и достанет из ящика ненавистный свёрток с жирной распашонкой.

Одна, перед ней стояла табличка «Помощник дежурного», что-то изучала в многочисленных документах, разложенных на её большом рабочем столе, вторая, когда я зашёл, начала что-то тихо говорить в микрофон, укреплённый на её столе, на гибкой подставке.

Там был чей-то рабочий стол и тело женщины, Глова, разрубленная от уха до уха, одной руки совсем не было. Превозмогая тошноту, я всеровно смотрел на девушку, ниже груди её нарезали, словно колбасу к столу тонкими ломтиками, и я только коснулся тела, как всё рассыпалось словно карточный домик.

Закончив осмотр, молча пошёл к своему рабочему столу и стал кому-то звонить.

Выйдя из ванной, она подошла к столу и взглянула на компьютер — на рабочем столе мигало оповещение о пропущенных сообщениях.

В одном углу стола плита с рабочим столом и холодильник.

Я люблю, когда мои книги и музыка в порядке, рабочий стол не завален, а в ящиках стола почти пусто.

Она даже в школе в полке рабочего стола хранила пару клубков ниток и спицы, чтобы можно было на переменках расслабиться после особо шальных ученичков.