Со стороны леса доносился нестройный птичий концерт; залётные гости короткого северного лета точно хотели удесятерить его радость своими весёлыми песнями.

Хор птичьих голосов, заглушаемый соловьиными песнями, поразил сначала мой слух, но я скоро забыл о нём.

Теперь же все птичьи голоса сразу слились в одну общую песнь, исполненную неописуемого ликования, воодушевления, восторга; и песнь была столь красноречива и трогательна, что я не мог больше сомневаться: совершалось божественное таинство.

Сон всё не приходил, ему мешали яркие сполохи на чёрном небе, глухие раскаты так и неразразившегося грома, короткие птичьи выклики, словно ночные птицы, перепутав, начали не ко времени свои песни, но испугались и замолчали, боясь вспугнуть её.

С птичьими дружными песнями и зелёной, свежей, приветливой молодой окрестной листвой.

Впечатление от посещения мёртвого леса осталось сильное: неожиданно открывается в лесу островок с погибшими от неизвестной причины деревьями, ни птичьих песен, ни жужжания комара, всё мертво, и воздух кажется неживым.

Некогда было вслушиваться в жизнеутверждающие птичьи песни, звучавшие над этой землёй и шестьдесят, и сто, и тысячу лет назад.

Ну и плюс не было слышно птичьих песен.