Хвастался он до нелепости, ломался до невозможности, требовал птичьего молока, тиранствовал без меры, и дошло до того, что добрые люди, ещё не быв свидетелями всех этих проделок, а слушая только россказни, считали всё это за чудо, за наваждение, крестились и отплёвывались.

Стол ломился от обильного угощения, домашние свежеиспечённые булочки, пирожки с мясом, с капустой, с яблоками, нарезанная аккуратными ломтиками ветчина, плюшки, торт «Птичье молоко», разнообразное печенье, в основном домашнее, несколько сортов шоколадных конфет, взбитые сливки, варенье в стеклянных вазочках...

Птичьего молока хоть в сказке найдёшь, а другого отца-матери и в сказке не найдёшь.

На столе появилась коробка конфет «Птичье молоко», банка красной икры, грамм триста копчёной колбасы, бутылка коньяку и белое сухое мартини.

У него же всё есть кроме живой воды и птичьего молока, он тебя на руках будет носить, если хоть чуть-чуть приласкаешь!

Чего б ни потребовали к его превосходительству, хоть птичьего молока, чтоб тут же родилось и выросло.

Чего б ни потребовали к его превосходительству, хоть птичьего молока, чтоб тут же родилось и выросло.

На столе у него нет только птичьего молока; всюду золото и серебро — а ничего в рот нельзя взять.