Последнее, само по себе незначительное, обстоятельство взволновало татар, и теперь, при неожиданном вторжении персиян, не осталось без влияния на общий ход дел: оскорблённые жители тем легче переходили к открытому восстанию.

При первых известиях о приближении персиян брожение среди татарского населения города сказалось так сильно, что заставило русских жителей подумать о своём спасении.

Он был назначен правителем вновь образованного персиянами ганжинского ханства и теперь ехал в свои древние родовые владения, встречаемый на пути толпами татар, стекавшимися из всех окрестных деревень, чтобы поклониться тому, кого они считали своим законным повелителем.

Легче допустить, что позор, вынесенный батальоном в плену у персиян, был вполне заслуженным, что, быть может, именно недостойное поведение батальона и вызвало персиян, во всяком случае не лишённых чувства уважения к доблести врага, на издевательства.

Обе записки доставлены были в крепость лазутчиками, и персияне о них ничего не знали.

Он требовал безусловно уступки их персиянам, сказав, что такова его последняя воля.

Жители, потеряв надежду на скорую помощь, роптали; были даже попытки вступить в тайные сношения с персиянами, и один молодой татарин хотел отворить им ворота.

Наконец персияне, выбрав тёмную ночь, кинулись на приступ, но, встреченные батальным огнём, отхлынули назад, завалив всю гору своими телами.