— Ну, прощай... Давай поцелуемся, и знай, если осрамишь меня перед людьми, ничто тебя не спасёт!

— Не допусти, чтобы отца родного осрамили на весь свет!

— Я должен просить извинения за свой третий выстрел, который осрамил меня, так как я сделал ошибку, от которой предостерегал вас.

Задерёт собака какую-нибудь животину, и ничем не откупишься: так изругают, так осрамят, что весь сморщишься, как сушёный гриб.

Ну, осрамил ты меня, Боренька, на старости лет!

Что ты! Наоборот. Кого ни встречу, сам осрамлю.

Но пришёл антихрист, изумил тысячами неожиданностей, прервал и уничтожил все мысли, воспитанные исконною жизнью, в тихой семье тихой станицы, тихого села, и, оставив без своих мыслей, «внушил» страх «пропасть», живя с пустыми руками, осрамил простой самодельный наряд, осрамил наивные мечты быть счастливой с приказчиком, с дьячковым сыном и вытащил, почти без сопротивления, точно виноватых в невежестве и бедности, в сады, в «шантаны», на гулянья, в номера, закабалил одежой, шляпкой, зонтиком, ботинком с каблучком.

Ну-ну... Наши внуки не осрамят своего великого предка.