Жанр этого стихотворения — ода, что подразумевает и возвышенный слог, и высокий предмет освещения, и наиболее общую постановку темы, в отличие от интимной окраски дружеского послания, которому и надлежит быть скорее эмоциональным, нежели рассудочным.

Боготка?нную оде?жду Свята?го Креще?ния восхоте?в получи?ти, помы?слил еси?, отку?ду и ка?ко име?ти и?маши толи?к сонм па?стырей и учи?телей, да просветя?т вся лю?ди твоя? с тобо?ю, и ка?ко поя?ти себе? жену?, в ве?ре святе?й испыта?нну, до?му твоему? благу?ю строи?тельницу, ча?дом твои?м ма?терь во Христе?, сове?тницу же всем во благоче?стии, и о сём всем поревнова?в, дух твой приведе? тя ко стране? Гре?честей, иде?же ве?рнии от лет дре?вних благоче?стно воспева?ют Бо?гу: Аллилу?иа.

Музей в данном контексте выступает как агент экспансии ретроспективной глобализации, как ода «пространственности», характерной для современной культуры, которую начали писать ещё до начала двадцатого века.

А примененье к поэту, завершающее оду, таково, что его следует всякому из нас, каково бы ни было его поприще, применить к самому себе в эту тяжёлую годину всемирного землетрясенья, когда всё помутилось от страха за будущее.

Несмотря, однако ж, на то, он объявил торжественно, что в одах и гимнах наших поэтов ничего нет рабского или низкого, но, напротив, что-то свободно-величественное: и тут же, хотя это не понравилось никому из земляков его, отдал честь благородству характеров наших писателей.

Только тот, кто наделён мелочным остроумием, способным на одни мгновенные, лёгкие соображенья, увидит здесь лесть и желанье получить что-нибудь, и такое соображенье оснует на каких-нибудь ничтожных и плохих одах тех же поэтов.

Для этого не нужно быть пламенным юношей, который готов сгоряча и не переводя духа прочесть в один вечер и трагедию, и комедию, и оду, и всё что ни попало.

Точно как бы он силился здесь намалевать карикатуру на самого себя: всё, что в других местах у него так прекрасно, так свободно, так проникнуто внутреннею силою душевного огня, здесь холодно, бездушно и принуждённо; а что хуже всего — здесь повторены те же самые обороты, выражения и даже целиком фразы, которые имеют такую орлиную замашку в его одушевлённых одах и которые тут просто смешны и походят на то, как бы карлик надел панцирь великана, да ещё и не так, как следует.