Перед сном ей пришло в голову перечитать бездарные строчки в собственной записной книжке — и, скорбно покачав головой, она уверилась, что новой повести не будет.

Устал вот тут, издёргался — дорабатывал «Кражу», новую повесть, делал рассказ, а пока делал в «Современник», цензура бортанула из первого номера рассказ, а потом вёрстка из «Молодой» пришла вся ощипанная, как курица.

Расщедрились настолько, что прочли сами в журнале рукопись новой повести «Где-то гремит война» и решили её присоединить к «Краже», а я так обнаглел, что попросил их и «Стародуб» включить.

Один-два показательных процесса, чисто формально провозглашается запрет на тамплиеров, но тут же на месте есть превосходное прикрытие — тевтонский орден, государство в государстве, точнее, государство государств, по типу нынешней советской империи и не меньшего размера, которое досуществовало до конца пятнадцатого века, покуда не сшиблось с монголами — но тут уже начало новой повести, современной повести, монголы до сих пор с мечом у наших границ... но не будем отклоняться...

Ну как они ухитряются с аптекарской пунктуальностью выдавать на-гора всё новые и новые повести?

Воспринимайте всё это как набор материала для новой повести...

Кроме новой повести в неё вошли уже известные его вещи: «Очень страшные истории», «Покойник оживает и начинает действовать».

Работаю я сейчас над продолжением повести «Последний поклон», а потом продолжу работу над новой повестью «Царь-рыба».