Здесь же ситуация прямо противоположная — майданолюбивые оппозиционеры критикуют власть за то, что она наконец-то решила облегчить жизнь русского народа, сделать то, о чём он просил и чего ждал последнюю четверть века, исцелить нас от отравляющего чувства национального позора, которое разъедает нас изнутри с 1991 года.

Он не стесняясь говорил: «Когда президенту законом запрещено отдавать приказ убивать — это безумие и национальный позор».

Жители деревушки у подножья не смирились с таким национальным позором и в несколько дней досыпали недостающую высоту — вёдрами и мешками.

Ну разве это не национальный позор?

Говорили о предательстве, национальном позоре.

Толпа же молча и равнодушно наблюдала за всем этим национальным позором.

Неудачи преувеличивали, объявляли национальным позором.

После этого дня национального позора американские финансово-промышленные круги, казалось бы, должны были приложить все свои усилия для осуществления главной цели — борьбы с врагом.