Они потребовали, чтобы в их руки были переданы административные функции, прежде всего контроль над внутрикастовым кредитом, общинными фондами и доходами имамата.

Отзвуки этого можно проследить в огромном количестве теоретических и практических споров о сущности религии и веры, ислама и мусульманина, благочестия, порока и безбожия, предопределения и свободного выбора, достойного и недостойного, имамата, общины и уммы, о том, как следует оценивать халифат, о переданном и приобретённом знании, о следовании традиции, иджтихаде и о сотнях иных предметов, сосредоточивавшихся вокруг обоснования консенсусных основ, или крупных возвышенных парадигм.

Здесь рассматриваются темы, общие для двенадцатеричного шиизма и исмаилизма, в которых исмаилизм находит своё отличие: отношение между шариатом и хакикатом, между пророчеством и имаматом.

Несомненно, что идея скрытого имама спроецирована на весь имамат, но своё воплощение она могла найти только в личности двенадцатого, в котором исполнилась плерома валайата.

Полный цикл такой истории (профетические периоды и постпрофетический цикл имамата и валайата) представляет структуру, не заключающуюся в какой-либо эволюции, но ведущую к истокам.

Но для шиитов конец пророчества (нубувват) был началом нового цикла, цикла валайата и имамата.

Поэтому, в период имамата, когда предпочтение отдавалось шариату, некоторые женщины получили свои участки земли.

Наступление на имамат велось постепенно со всех сторон, строились новые крепости и дороги, рубились просеки в лесах, где скрывались горцы.