Но она промолчала... Все знали, что кампанией советского государственного антисемитизма руководит компартия, но всем полагалось делать вид, что этого нет и быть не может.

Современный же российский — груб, прямолинеен и непосредственен, хотя и сохраняет рудименты иезуитски изощрённой идеологической составляющей сталинских времён, а её носители, ветераны государственного антисемитизма, доживают век в рядах «патриотических» партий.

И не стоит твердить — хотя бы самому себе, — что бежали мы из-за сурового государственного антисемитизма, особенно, мол, ярко вспыхнувшего во времена перестройки... Согласитесь, ситуация тогда действительно изменилась.

То есть почему его влекло к русским женщинам — этому можно найти тысячу резонов: от воспитания на русской культуре до комплекса маленького и ущемлённого в правах еврея в море славянского и государственного антисемитизма.

Это был конец 70-х — начало 80-х годов, конец брежневской эпохи — время тяжёлого предгрозового удушья, развала, цинизма, воровства и открытого государственного антисемитизма.

Это же надо — написать ещё в 1949 году, то есть в самый разгар государственного антисемитизма, роман «Тля» про борьбу русских художников-патриотов с безродными космополитами-авангардистами и суметь напечатать его только через пятнадцать лет, на излёте хрущёвской оттепели.

Даже новейшая история полна примеров самого настоящего государственного антисемитизма.

Мы жили в стране, где почти открыто существовал государственный антисемитизм.