Главный труд жизни его прошёл бесследно, но некоторые его меры, не продиктованные партийными интересами, удержались до времён империи, например, италийский городской строй, пополнение сената бывшими квесторами, назначение к управлению провинциями бывших консулов и преторов и другие меры.

К этому толкованию склонял умы больше всего сам консул, обращаясь беспрестанно настолько громко, чтобы его слышали и многие другие, к бывшим консулам, которые раньше других подавали мнение; он говорил, что те только достойны сделаться римлянами, которые думают исключительно о свободе.

И для того чтобы масса плебеев с бóльшим спокойствием отнеслась к этому, старые триумфаторы и бывшие консулы громко говорили о своей готовности встретить смерть совместно с ними и не обременять и без того угнетаемых нуждою воинов своими немощными телами, не способными ни носить оружие, ни защищать отечество.

Готовность трибунов протестовать встречена была благодарностью со стороны сената; а авторы законопроекта, созвав народ на сходку, хотя и называли своих товарищей изменниками интересам плебеев, рабами бывших консулов и громили их разными ругательными словами, всё же взяли свой проект обратно.

Бывшие консулы и старейшие сенаторы, руководимые ненавистью к трибунской власти, о которой, думали они, народ гораздо более тоскует, чем о власти консулов, также склонялись к тому, чтобы децемвиры потом добровольно отреклись от власти, предпочитая такой исход новому бунту плебеев, который может быть вызван ненавистью к ним; если дело будет окончено мирно и управление возвращено консулам без народного волнения, то плебеи могут забыть о трибунах или занявшись войнами, или видя, что консулы умеренно пользуются своей властью.

Они не были ханжами и не были ангелами, они знали, как следует поступать с опасными политическими противниками, и понимали, что враги не позволят бывшему консулу добраться до далёкого порта.

Он состоял из трёхсот «достойнейших мужей», занимавших ранее высшие государственные должности, — бывших консулов, диктаторов, цензоров, преторов, курульных эдилов, народных трибунов и, возможно, квесторов.

Сенат, а в нём находилось большинство из вас, одурманенный, лжепатриотичной речью бывшего консула, отшатнулся от голоса разума!