Дойдя до берега, он сел на скамью, вслушиваясь в плеск волн; лёгкий бриз шелестел в цветущих клёнах; над чёрной водой слабо светился
серебряный полумесяц; пришвартованные к причалу, раскачивались двадцать или тридцать лодок, они рвались на цепях, одна за другой поднимали голову, но лишь на одно мгновенье, и снова ныряли; ветер и волны, казалось, гнали их всё вперёд и вперёд, и они бросались к набережной, как свора собак, преследующих дичь, но цепь отдёргивала их обратно, и они метались и вставали на дыбы, словно хотели вырваться на свободу.