Но и тогда ведь было и иное: рассказы отца о дедах и прадедах и книги... Пусть нечитаные и даже в глаза не виданные, но существовавшие как наяву: толстые, в тяжёлых кожаных переплётах, закапанные
свечным воском, начертанные строгим старославянским шрифтом полууставом... Мама учила простым и вечным молитвам на ночь, в начале дня, перед едой и после неё.