Изба её вечно была завешена свежевыстиранным бельём (во дворе оно никогда не успевало просохнуть из-за почти не прекращавшегося дождя), и порой пришедшему к ведьме приходилось некоторое время искать выхода из мягкого, влажного лабиринта или, осознав тщету этих поисков, обречённо вставать на четвереньки и под аккомпанемент кошачьего мяуканья
проползать под полощущимися на сквозняке заплатанными орифламмами, и цвет флагов перемирия становился лишь прибавочной издёвкой над и так уже готовым расплакаться несчастным просителем, не дерзнувшим не то, что снять с прогнувшихся верёвок прищепки, но даже приподнять уголки свисавших почти до пола стягов его собственной капитуляции — истёртых знамён, от прелого запаха которых становилось тошно.
