В посеревших от времени и от беспрестанного вытирания их тряпками комоде и круглом столе, в штопаной зелёной скатерти с бархатными фестонами, в этажерке с отцовскими книгами, в вазонах с разноцветными фиалками на окне его комнаты, в иссохшем материнском теле, в её ночной тоске и измученном любовью сердце.