Боль в желудке, когда начинался тиф, когда его увезли после обстрела и он в «бэтээре», кутаясь в танковую куртку, всё волновался, пугался, как на заставе обойдутся без него, командира.
Но им не обмануть ни осень, ни город: плечи уже ссутулились, как будто на них осыпались целые вороха мокрых опавших листьев, глаза стали тусклыми, как подёрнутые первым льдом ноябрьские лужи, один покашливает, другой сморкается, третий в шарф кутается.
Он кутался в шотландский плащ с поднятым на дорожную шапку капюшоном, кроме того, капюшон был застёгнут на все нижние пуговицы и потому совершенно скрывал черты его лица.