Он подъял великие труды и всего себя расточил ради блага святоименного сего места, перенёс многие скорби и нередко, по собственному признанию, досыта испивал чашу неблагодарности от тех, кого облагодетельствовал.
Даже если не мгновенная смерть всего и вся, а, предположим, тотальный хаос гибнущего мира, который испивает чашу апокалипсиса, — всё какое-то разнообразие.