Предложения в которых упоминается "касаться ушей"
Что же касается ушей, о которых вы говорите, — хотел бы я их видеть, чтоб отрезать моим охотничьим ножом!
Она чуть склонила голову, касаясь ухом его руки.
Мужчины, касаясь ушами, немного наваливаясь друг на друга, и подпирая друг друга, снова становятся домиком с женщиной посередине, внутри.
— Итак, господа старшие офицеры, теперь я скажу то, что не должно касаться ушей всего остального экипажа.
Огромные птицы беззвучно парили в воздухе, как пятна, как тени; жужжание невидимых насекомых едва касалось уха; по росистой траве и по песку пустынных дорог мчались немые погони.
Его чёрные волосы касались ушей.
Недостойной касаться ушей истинного аристократа.
Что касается ушей и глаз, то история примерно такая же.
Его тёмные волосы следка касались ушей, а чёлка немного прикрывала, синие глаза.
И не вслух, а тихо касаясь уха, прямо в душу.
Что же касается ушей, о которых вы говорите, — хотел бы я их видеть, чтоб отрезать моим охотничьим ножом!
Приобняв меня, слегка оттянула наушник и прислушалась, касаясь ухом моей щеки.
От узла в разные стороны отходили два пучка волос, они, не касаясь ушей, плавными полукругами уходили вниз, к шее.
Тёплые ладони, гудение которых я всё ещё ощущала, несмотря на проведённое вместе время, гладили мои волосы, касались уха, шеи.
Он касался ухом шершавого ствола и слышал, как в яблоне что-то шевелится, вздрагивает, журчит.
Обрывки мелодий точно так же бултыхались, плескались, выныривали и касались ушей.
Указательные пальцы касаются ушей.
Её пальцы ощупывают красную головку, скользят по крошечному сморщенному личику, быстро касаются ушей, несильно хватают за крошечный подбородок.
Хотелось бы только, чтобы слухи о произошедшем как можно дольше не касались ушей императора.
Она замолкла, и волнение закончилось... Безмятежная и лёгкая комната наполнена спокойствием и таинственностью... И звуки нежно гладили стены и нежно касались ушей... И проникали они в саму кровь...
И уже не было над головой развесистых крон деревьев, не касалось уха шуршание острых камней под усталыми ногами и хриплого, исчезающего где-то дальше, на самом пределе слышимости, размеренного дыхания, и становилось ясно, что эти близоруко угрюмые исполинские каменные надгробия — всего лишь только эффектный призрак, дополнительный антураж к свежести бесконечного, совсем чужого, необъятного.
И уже не было над головой развесистых крон деревьев, не касалось уха шуршание острых камней под усталыми ногами и хриплого, исчезающего где-то дальше, на самом пределе слышимости, размеренного дыхания, и становилось ясно, что эти близоруко угрюмые исполинские каменные надгробия — всего лишь только эффектный призрак, дополнительный антураж к свежести бесконечного, совсем чужого, необъятного.
И, натянув последнюю, самую тонкую струну, придирчиво склонился, касался ухом серебряного дрожанья, и колкие волоски щекотали струну, и чуткие пальцы сухие её щипали, терзали, а потом ласкали — нежно, чуть слышно.