Предложения в которых упоминается "жёлтый дворец"
Среди сада не нашлось ему места — сквозь плоды и листья выглядывал жёлтый дворец.
Сквозила вдали туманным жёлтым дворцом.
Жёлтый дворец его немного пугал.
Поглазел на пятиэтажный дворец из жёлтого камня, расположившийся за кованой оградой и занявший несколько городских кварталов.
На фасаде дворца до сих пор можно заметить следы примыкания настила: четыре верхние плиты цоколя покрыты тонким слоем намазной штукатурки, окрашенной в цвет стены жёлтой охрой.
Вдали показался дворец — длинное и низкое строение из жёлтого камня, с башнями у каждого крыла.
Во дворце устроен был бальный зал на 500 человек, столовая, обтянутая кордовской кожей, спальня жёлтого дам? «с кроватью вышиною в три локтя и великолепным красным гарнитуром», картинная галерея...
Неведомые мастера искусно вмонтировали его в жёлтую стену дворца, в восьмиугольном зале, напротив обрамленного барельефами открытого очага.
Приблизившись к запретному городу, можно было рассмотреть жёлтые, зелёные и синие крыши дворцов, также одноэтажных, несколько пустынных площадок, заросших травой по сторонам дорожек, вымощенных плитами, тройные ворота и за ними — холмы и деревья парка, а в одном месте — готический католический храм; на горизонте со всех сторон — зубцы городских стен и пыльная даль.
С утра, разорвав лучами сизую морозную дымку, из-за кладбища выкатилось солнце и, уставясь на «дворец полей» жёлтым прищуренным глазом, ехидно улыбнулось.
Эта находка помогла определить первоначальную окраску дворца жёлтой охрой.
В это время другие драконы, золотые, медленно покачивались на жёлтом халате императора, приближаясь к женской половине дворца.
Окрашенная жёлтой охрой штукатурка на цоколе дворца указывает место примыкания к зданию набережной в 1716 г.
Как-то пастухи поймали в поле и принесли во дворец в банке двух тарантулов. Большие такие пауки, с жёлтым брюшком и волосатыми лапами...
Дворец имама растёт прямо из жёлтого камня, то вгрызаясь в него, то поднимаясь вверх многочисленными башенками.
Вот этот мост дугой над тихой канавкой, сжатой тяжёлым гранитом, эта приземистая жёлтая башня, подпирающая арку дворца, из-под которой видна широкая река, покрытая тихо шелестящими льдинами, подобно стае лебедей, медленно свершающих свой путь, и там за рекой стены мрачной крепости, над которыми вознеслась сверкающая игла, увенчанная архангелом, — всё это единство звуков, красок, форм, игры света и тени, наконец, чувства пространства — составляет целлу храма, где обитает сам genius loci.