Казалось, ещё один натиск — и тойланги примут наши условия капитуляции, которые отбросят их в век парусных флотов, двуручных мечей и вялотекущих экспериментов с природным электричеством.

Вдвойне необходимо, таким образом, критическое исследование истории и опыта морских войн в эпоху парусного флота, потому что в то время, как эта эпоха даёт поучительные уроки для современного применения и оценок, паровой флот до сих пор не создал истории, которая могла бы дать при её изучении решающие ориентиры.

В последних сражениях этой войны начала оформляться уже классическая организация противоборства парусных флотов, когда враждующие стороны сражались в чётко выраженных кильватерных колоннах, прекрасно управляемые, организованные и действующие по единому общему замыслу.

Ещё в эпоху парусного флота «беспокойные» адмиралы не пренебрегали мелочами и требовали докладывать обо всём: о встречном судне и налетевшем шквале, о повороте корабля... Ибо на флоте мелочей нет.

При этом подавляющее большинство штурманов российского парусного флота были настоящими мастерами, которые, делая своё незаметное, но наиважнейшее на море дело, оставались всегда обойдёнными чинами, наградами и окладами.

Точность определения своего места в море всегда была (а в эпоху парусного флота в особенности) вопросом жизни и смерти, а потому и учили этому по настоящему, вбивая в головы учеников знания на всю жизнь.

Помимо строевых офицеров, на каждом военном судне российского парусного флота полагался специальный артиллерийский офицер-констапель (на мелких судах констапель был в унтер-офицерском чине).

Чтобы лучше понять «вкус эпохи», характеры моряков-парусников, отдельные эпизоды деятельности российского парусного флота будут увязаны с конкретными участниками тех или иных событий.