Основная черта: неразделимость религиозного и юридического начал.

По сути, своим творчеством он доказал их неразделимость, а если выражаться более точно, намеренно сблизил философию и психологию, стёр границы между ними, что как раз и отвечало духу нового феноменологическо — экзистенциального направления в европейском мышлении.

То, что не имело названия — врождённая неразделимость целого, рассечённая неведомой волей и вновь соединённая страшным временем, — люди привыкли называть любовью, словно половинки разрезанного яблока знают слово «любовь».

Эта изначальная мудрость неотделима от изначального сознания; их неразделимость — то состояние, в котором пребывают живые существа.

И когда в итоге распознается неразделимость действующего, объекта действия и самого действия, в полной мере раскрывается мудрость.