Лицо, коричневое от загара, иссечённое шрамами, загрубело настолько, что невозможно определить ни возраст, ни выражение — только светятся живые светло-серые глаза, как будто выглядывающие из прорезей неподвижной маски.

Глаза у него оказались маленькие, глубоко посаженные, в отличие от неподвижной маски лица они скользили по стенам помещения, изучая, оценивая, собирая информацию.

Освещённое девичьими глазами сапфирового цвета круглое и мягкое лицо казалось раскрашенным искусственно; излишне ярки были пухлые губы, слишком велики и густы золотистые брови, в общем это была неподвижная маска фарфоровой куклы.

Видимо, этих мгновений нерешительности для мужчины оказалось достаточно — он неожиданно сделал быстрый шаг вперёд и, сохраняя маску отрешённости на застывшем неподвижной маской лице, несколькими резкими ударами добил зажмурившихся женщин.

Через несколько шагов мне почудилось неуверенное шевеление, и я даже покосился на лицо пленника, но выражение его ни на йоту не изменилось — всё та же неподвижная маска и устремлённый в никуда взгляд.

Его лицо превратилось в неподвижную маску, черты стали до неузнаваемости жёсткими.

Остальное было сплошной неподвижной маской.

Оно застыло неподвижной маской — хотя, скорее всего, как раз маска-то и спала, обнажив истинное лицо этого человека.