Её глубокий и сильный голос прозвучал в полной тишине, отражаясь эхом от стен мраморного дворца, будто парящего невдалеке, как призрачный замок — так легки и совершенны были его формы.

В этот богатейший город мраморных дворцов и гондол, сама жизнь которого казалась вечным праздником, Возрождение пришло стихийно, без переворота в культуре, без теоретического обоснования нового мировоззрения.

Прислушайся — бриллиантовые капли росы, которыми усыпаны на рассвете мраморные дворцы, поют единую симфонию с нежным жемчужным небом, склонившимся над прозрачной водой сонных каналов...

Спокойном и неторопливом, почтенном и тяжеловесном мире, в котором царила атмосфера покоя, мире мраморных дворцов и каменных мостов, долгого послеобеденного сна и ещё более длинных ужинов, медных граммофонов и серебряных запонок, лошадей с торчащими ушами и пыхтящих, вечно опаздывающих паровозов (медлительность не была преступлением).

В этот богатейший город мраморных дворцов и гондол, сама жизнь которого казалась вечным праздником, Возрождение пришло стихийно, без переворота в культуре, без теоретического обоснования нового мировоззрения.

В нём таилась колдовская сила, и магия поющего ветра звала зайти в мраморный дворец, который настолько вписался в эту укрощённую магической зеленью картину, что, казалось, стал её неотъемлемой частью.

Ничего, кроме бархатистой ночи не было ни в дремучем лесу, ни в просторных лугах, ни в аллеях сонных роз, деревья клонились ко сну, но в просторной глубине ночи тьма расступалась перед мраморным дворцом, стоящем в самом сердце колдовской жизни.

Мало-помалу он собрал обрывочные сведения о мире, простиравшемся внизу; о реке, вечно движущейся и становившейся всё шире и наконец вливавшейся в величавый океан; о городах, где много прекрасных людей, журчащих водомётов, оркестров и мраморных дворцов, где целыми ночами горят от края до края искусственные золотые звёзды; о больших церквах; о полных премудрости университетах; о доблестных войсках и несчётных сокровищах, нагромождённых в подвалах; о надменном пороке, не боящемся дневного света; о молниеносной быстроте полуночных убийств.