— Твои щёки бы не румянились, если бы ты думала, что он озабоченный, а, насколько я понимаю, у него есть постоянная работа, деньги на банковском счёте, и он довольно симпатичный.
Но так как у него поэзия не в ладу с жизнию, чего никогда не должно быть, то удивительно ли, что он становится на ходули, за малостию роста, румянится, за неимением природного цвета юности, надувается, за недостатком голоса, что его чудесное переходит в холодную аллегорию, героизм в донкихотство?