То же самое отвращение к буквальному списыванию у самого себя или же пересказу прежнего другими и худшими словами — ибо лучшие я сам у себя
предвосхитил — обусловило и другой пробел в первой книге этого произведения, а именно я опустил всё то, что сказано в первой главе моего трактата «О зрении и цвете» и что иначе дословно было бы приведено здесь.