Она немного помолчала, потом сказала: «Ни за что», — но сказала таким тоном, который — мы оба это знали — обозначал просто-напросто некую стадию в диалектике её согласия.
Мало было войти в этот новый для меня мир, весьма и весьма непривычный, мало было оглядеться в нём холодным, пусть и опытным взглядом, надо было в нём освоиться, побыть наедине, помолчать, а потом снова возвратиться к собеседнику уже не случайным зашельцем, но другом и, вот именно, собеседником.