Воображение сразу рисует нечто белобрысое, зубрилкино и подхалимское, требующее, чтобы его гладили по прилизанное голове и приговаривали противным голосом: «Ленуусик, Ленууусик».
Ей захотелось швырнуть эту подачку в гущу подхалимской свиты, но кусок был один, а неприятных личностей много, достанется только одной, а остальные — благополучно в сторонке.