Кирасир рубил без пощады; каждый взмах его падал смертью, — он рассёк голову французскому батальонному командиру, едва тот успел завалить затравку, и несчастный упал в крови через лафет; солдаты мои остервенились потерею многих товарищей и с ожесточением кололи всех французов и вооружённых шляхтичей, упорно против нас защищавшихся.