Оскорблённый оглашением в печати позорящего его деяния, конечно, всегда и безусловно вправе требовать от
оскорбителя истинности и доказанности напечатанного, но мера этих требований не может не подлежать известным смягчениям в ограничениям, — и не только в видах точнейшего определения степени и меры виновности, но и для разрешения вопроса — существует ли действительно виновность, удовлетворяет ли вина самому понятию о клевете.