И весь он в каждом своём слове такой остроумный, кокетливо-пикантный, жеманный, жантильный, весь пропитанный воздухом бара, журфикса, кабаре, скетинг-ринка... Даже стул он называл не стулом, а плиантом, «молнию» — эклером, а русскую народную песню озаглавил Chanson Russe.