Она успела уже завершить весь туалет, и оттого вид этой повелительной особы, по-царски одетой в шелка и бархат и буквально усыпанной бриллиантами, производил весьма комичное впечатление — она сидела
надув губки и горько плакала, словно ребёнок, каприз которого не желают исполнять.