Из-за тонкой перегородки доносились сдержанные женские всхлипы — акустика в кондитерской оказалась лучше, чем в оперном театре, на кухне было слышно каждое слово, произнесённое посетителями крохотного торгового зала, и наоборот.
А больше он ничего не успел сказать, потому что из кондитерской хлынула новая волна восхитительно-ароматного тепла, несчастный желудок свело голодной судорогой, а весь окружающий мир пополз куда-то вбок и окончательно канул в туман.