Не сможет злой и лихой человек молвить громче и звонче грома небесного, громовой стрелы — молнии огненной, не может испортить тела мёртвого, не может испортить громовую стрелу и молнию огненную, не может испортить человека мёртвого; взял бы лихой человек, злой ворог, супостат коварный, колдун и колдунья, ведун и ведунья, еретик и еретица, своё тело белое и стал бы грызть его и ломать на семьдесят кусков.

Недаром, видно, слово молвлено: который силён, тот драчлив не живёт.

Увидев домових, этот странник вздохнул, покачал головой и ещё раз вздохнул, хотя полагалось бы какое-никакое приветственное словцо молвить.

И взяла она кольцо медное, трижды молвила слово тайное, и надела тот перстень лю?бому через лево плечо да на малый перст.

Иной раз ведь нешто боязно слово сказать ему и ничем-то не угодишь — и то не так, и это зачем... Вытаращишь на него глаза да только творишь молитву, — а он и пуще, а после ведь и самому станет совестно... Уж словно напущенное, али с глазу, или уж не болен ли чем — в добрый час молвить, в худой помолчать.

Его следовало бы привезти отдельно, с почестями, как событие, пригласить отборную публику и спровоцировать хоть какой-то очажок возгорания в унылой театрально-общественной жизни города, где все сидят по своим норам и «ни ступить, ни молвить не умеют».

Не больно разумею я ответить-то... Купец, надо быть, — молвила работница.

Молвил так-то и думает: огневается теперь.