Вследствие такого соответствия небеса и названы были раем, ибо там истина в союзе с благом, или вера с любовью, как и здесь вешней порой свет с теплом.

Но истина нашей веры под охраной уголовных законов и духовной цензуры избавлена от свободной и открытой борьбы.

Весь символ веры состоит из двенадцати членов, и в каждом из них содержится особая истина, или, как ещё называют, догмат нашей православной веры.

Благо веры есть в сущности истина, исходящая от блага.

Эта вера покоится на убеждённости в существовании истины, причём я знаю, что правда существует, потому что она подтверждается моим субъективным опытом, и мне не обязательно нужны другие доказательства.

Наш разум, повторю, опорочил в наших глазах веру: он «распознал» в ней незаконное притязание человека подчинить своим желаниям истину и отнял у нас драгоценнейший дар неба, державное право участвовать в творческом fiat (да будет), втолковав и расплющив наше мышление в плоскости окаменевшего est (есть).

А потом мы должны и вообще помнить, что о предметах святой и драгоценной веры нашей мы должны рассуждать и беседовать с полным благоговением, без раздражительности, без желания только оспорить противника и одержать над ним верх, а единственно только с святой ревностью об истине и о спасении ближнего.

Не утвердившие и не возрастившие веру от слуха делами веры удобно обольщаются учением лжи, лицемерно принимающей вид истины (см. 1 Тим. 4, 1).