Я брёл наугад, надеясь лишь на то, что это не лабиринт минотавра, а простой замок.

Они, плечо к плечу, бредут — лучше бредут, чем идут, красивей — по безлюдному осеннему парку.

Одной холодной звёздной ночью 2006 года я брёл по просёлочной дороге через мою деревню.

Здесь совсем не было случайных людей: одиноких старушек, мамочек с колясками, весёлых пьяниц, распевающих патриотические песни, деловитых бизнесменов с дипломатами, работающих даже по выходным, зевак, пришедших поглазеть на демонстрацию и митинг, бедуинов, молчаливо бредущих сквозь толпу, праздношатающейся молодёжи, и совсем, совсем не было детей — этих вездесущих мальчишек и девчонок, удравших из дома несмотря на запреты родителей.

По меже бредёт одинокая фигура нищего.

Он брёл, разбитый сомнениями, разочарованный, брёл одиноко, потеряв веру в людей.

С ближайшего скального выступа, осмотревшись, они заметили две фигуры, медленно бредущие по берегу в полукилометре от них.

Представьте, какой-нибудь бедняга заблудился и ночью в кромешной тьме бредёт по незнакомой дороге.