Сидя или стоя среди ящиков с красками, девушки водили кистью или протирали её, смешивая яркие краски на палитре, рисовали, болтали, смеялись, пели и представляли зрелище, никогда не виданное мужчинами, потому что сейчас они были сами собой и давали возможность судить об их характере: одна — гордая, высокомерная, взбалмошная, черноволосая, с
прекрасными руками, щедро расточала пламя своих взоров; другая — беспечная и весёлая, у неё каштановые волосы, холёные белые руки, уста улыбаются; это истинно французская девушка, ветреница — что на уме, то и на языке, — живёт только сегодняшним днём; третья — мечтательна, бледна, печальна и никнет как надломленный цветок; в противоположность ей, её соседка крупна, ленива, у неё повадки восточной женщины, продолговатые чёрные глаза; она не разговорчива, но задумчива... Как это бывает со всеми женщинами, ей хотелось думать, что благородный облик незнакомца и строгие пропорции его тела, пленившие её художественный глаз, находятся в полной гармонии с его душевными качествами....
