А потом, разом посуровев (видно, вспомнив о своём педагогическом долге), отказался от дальнейших расспросов и повелел канцелярии подготовить документы на отчисление.
Его лицо вдруг снова посуровело, а губы привычно сжались в тонкую ниточку, однако неожиданно правитель заговорил нежно, он заворковал, как горлица на токовище.