Вот откуда явилась реторика, как наука красноречия, наука, которая брала на выучку кого угодно сделать великим оратором; вот откуда явилась пиитика, как наука делать поэтами даже людей, которые способны только мостить мостовую.

Какое ему дело рассуждать, что за наука — реторика, может ли и должна ли она преподаваться и так ли её преподают?

Кошанского в частности, а для того, чтоб практические люди не презирали всякой науки и всякого знания потому только, что реторика — вздорная наука и вредное знание.

— И прибавьте — великий характер, явление, делающее честь человеческой природе и русскому имени; только не поэт, не лирик, не трагик и не оратор, потому что реторика — в чём бы она ни была, в стихах или в прозе, в оде или похвальном слове — не поэзия и не ораторство, а просто реторика, вещь, высокочтимая в школах, любезная педантам, но скучная и неприятная для людей с умом, душою и вкусом...

Он знает, что реторике учат во всех училищах, что без реторики никого не признают учёным, знает, что его сын учился по реторике, изданной девятым изданием, везде принятой за руководство, — и в то же время он знает, что реторика — сущий вздор, не только бесполезный, но и страшно вредный.

Даже если бы они были воодушевлены лучшими намерениями в мире, они увидели бы, как рушится перед лукавой замкнутостью этих грубых деревенских работников вся их литературная, доктринёрская и крючкотворная реторика.