Нашему огорчению не было предела: вода разлита по всему полу, кастрюля опрокинута, подушки с дивана и кровати разбросаны по всем комнатам, два горшка с мамиными цветами разбиты, а туалетная бумага длинной — предлинной белой лентой пересекала комнату по диагонали, как понтонный мост реку.

Мне приходилось ставить кровать на резиновые подушки, чтобы хоть какое-то время отдохнуть.

Судя по ощущениям, кровать как кровать, даже с подушкой.

Одноклассницы рассказали, что под кроватью надо построить из спичек подобие колодца, положить рядом с ним закрытый навесной замок, а ключ спрятать под подушку.

Она лежала на широкой кровати, вплотную придвинутой к панорамному окну, за которым, если смотреть, не отрывая головы от подушки, простирались лазурные небеса с редкими полосами перистых облаков.

Пёрышко от подушки, встревоженное её смехом, поднялось над кроватью, покружилось в ленивом солнечном сквозняке и медленно уплыло за окно.

Девушка накрыла подушкой его лицо и прижала к кровати.

Лавочник и лавочница, заперев дверь на все замки и засовы, залезли под кровать и так тряслись от страха, что подушки и одеяла решили, что началось землетрясение.