— Шарика не боись... он вас... теперь... не тронет... о нет... нет, — донёсся уже негромкий дедов голос, и собачий лай стал смещаться в сторону, а потом, как по сигналу, разом оборвался.

— Не боись, доцент, я тебя не выдам!

Но мы тебя обучим, не боись, и сквозь стены проходить станешь, и невидимкой обращаться, и ещё там... Мало нас осталось, на всех не хватает.

Не боись меня, я — домовой, мне тебя не резон обижать.

— Ладно, голубчик, не боись.

— Не боись, лейтенант, — повторил капитан.

— Да ладно, не боись, лейтенант.

— Не боись, Француз, прорвёмся.