Ещё труднее вообразить себя австралийским дикарём, для которого верх блаженства — дикая, животная воля, кусок человеческого мяса, осколок зеркала, цветной лоскут материи, какая-нибудь побрякушка; которого вся жизнь — или остервенелая резня с врагами, или победная пляска вокруг костра, где жарятся тела пленников.

Этот образ жизни я считал верхом блаженства и совершенно серьёзно думал, что весь свой век проживу в вольных кочёвках, пока не стукнет смертный час, и я свалюсь в какую-нибудь придорожную канаву.

Это был уже верх блаженства!

Грибная жареха под сметанкой... м-м... верх блаженства!

А совмещение того и другого казалось просто верхом блаженства.

Он глядел и чувствовал себя на верху блаженства.

Одно желание, и мы — на верху блаженства.

Не всех падение морали приводит на верх блаженства.