Приезжие, среди которых, конечно, выделялись москвички и ленинградки, всё равно смотрелись и милее и белее лицами, не говоря уж о руках.

— Да, я коренная ленинградка, — подтвердила она и взялась рассказывать: — Мне исполнилось 11 лет, когда началась война.

Учительница русского и литературы, ленинградка, жена политзаключённого, начала давать ему книги, одну за другой.

Взяли её в институт легко — ленинградка и студентка ленинградского вуза!