Когда, однажды, был я, по своей должности, за столом в комнате графа и выслушивал длинное его объяснение относительно расстояния сферы звёзд от солнца, внезапно в комнату вошёл вестовой, которого впустили без предупреждения, ввиду важности привезённого им письма.

Служанка, наконец, дошла до комнаты графа, которая оказалась незапертой.

В эту минуту неистовый лай собаки оглушил присутствующих: не много погодя, двери из комнаты графа распахнулись от сильного толчка, и из них выбежала огромная собака, разъярённая и вместе перепуганная.

Я подумал, что ключи, вероятно, находятся у графа, но, когда стал их искать, глаза мои случайно встретились с мёртвыми глазами графа, и в них я прочёл такую ненависть, хотя и безотчётную, что в ужасе попятился и поспешно двинулся обратно, выбрался через окно из комнаты графа и, взобравшись по стене замка, вернулся к себе.

Спустя несколько часов из комнаты графа до меня донёсся шум — пронзительный плач, тотчас задушенный; затем наступило молчание, столь глубокое и ужасное, что я невольно содрогнулся.

Когда я высунулся в окно, то заметил, как что-то зашевелилось этажом ниже, налево от меня, именно там, где, по моим предположениям, находилось окно комнаты графа.

Я подумал, что ключи, вероятно, находятся у графа, но, когда стал их искать, глаза мои случайно встретились с мёртвыми глазами графа, и в них я прочёл такую ненависть, хотя и безотчётную, что в ужасе попятился и поспешно двинулся обратно, выбрался через окно из комнаты графа и, взобравшись по стене замка, вернулся к себе.

Спустя несколько часов из комнаты графа до меня донёсся шум, пронзительный плач, тотчас задушенный; затем наступило молчание, столь глубокое и ужасное, что я невольно содрогнулся.